Великодержавность способствует безумию
Jan. 10th, 2007 02:39 pmЮ. ЛАТЫНИНА: Следующий шаг реальный – это взять город Минск в 24 часа одним парашютно-десантным полком или батальоном «Восток», что, кстати, более разумно и более технически возможно. Причем я вам честно скажу, что если этот шаг будет сделан, у него будет большой смысл хотя бы потому, что в отличие от перекрытой трубы он не затрагивает интересы покупателей нефти, то есть на самом деле единственное логичное разрешение этого конфликта, я совершенно не смеюсь, аннексия Белоруссии, потому что действительно, в конце концов, до какого времени мы будем платить за снисхождение к стране-изгою, за уверенность Лукашенко в том, что мы не введем в Минск войск и не дадим денег Милинкевичу?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Юля, я понял вас. Еще два таких технических вопроса. Я не знаю, слышали ли вы предыдущую передачу. Смотрите, у нас было голосование, кто прав в российско-белорусском газово-нефтяном конфликте, проголосовало много народа, 5 тысяч человек. Кто прав – был вопрос. Россия – 20%, Белоруссия – 80%. Вот как бы наши радиослушатели, аудитория «Эха Москвы» почему-то считает Лукашенко, так сказать, что его обидели. Почему? Это странно очень. Я не понимаю. Вы можете это как-то объяснить?
Ю. ЛАТЫНИНА: Вы знаете, я тоже не понимаю. Более того, я видела такую же реакцию на Западе, когда было довольно много статей, очень неприятных статей, в которых говорилось, ну, еще при начале газового конфликта, что, вот, Россия опять демонстрирует нестабильность. Это реально непонятно, потому что то, с чего мы начали – мы начали с предложения платить нормальные цены за газ, за газ надо платить нормальную цену. За колбасу нельзя платить половину. Причем, надо ее платить и внутри, и снаружи страны. И удивительно, что все те страны, которые мы больше всего не любим, типа Грузии или Азербайджана, который не пошел на блокаду Грузии, но они похрюкали-похрюкали и согласились, они вели себя по-человечески, они не являются странами-изгоями. Единственная страна, которой мы более или менее симпатизируем, она нам в ответ вставила вот такую, извиняюсь, фигню.
